Социализация бизнеса — все более отчетливая тенденция в развитых странах в последние два десятилетия. Социализацией я называю изменения, которые описываются термином ESG. Это значит, что на самый высокий корпоративный уровень управления (G, governance) выносится оценка влияния компании на природную (Е, ecology) и социальную (S, social) среду — наряду с финансовыми целями и обеспечением прав акционеров. Значимость этих изменений сопоставима и даже превосходит те изменения, которые последовали за введением всеобщего избирательного права, 8-часового рабочего дня и системы социального страхования в западных странах. Победа Джо Байдена на выборах в США сделает более консолидированной позицию Запада в этом вопросе.
ESG имеет глобальную политическую подоплеку, но неправильно представлять его только как инструмент в борьбе с конкурентами с развивающихся рынков, в т.ч. из России. Он отражает более зрелое понимание гражданским обществом, бизнесом и политическими элитами проблем мирового развития. Правда, способы их решения нуждаются в дальнейшем обсуждении.
ESG как признак устойчивости
В политике западных стран можно ожидать еще более быстрого развития нормативного регулирования ESG-соответствия и все более жестких санкций за их несоблюдение и недостоверность раскрываемой компаниями информации о практике ESG — как по отношению к компаниям своих стран, так и к компаниям из других стран, заинтересованных в западных рынках и привлечении западных инвесторов. Их позиция в отношении компаний с низким уровнем ESG-соответствия быстро ужесточается.
В декабре 2020 г. инвестфонды, управляющие активами в $9 трлн, заявили, что не позднее 2050 г. исключат из инвестпортфелей компании, деятельность которых не будет нейтральной с точки зрения выбросов парниковых газов.
Кнут подкрепляется пряником: налицо тенденция снижения стоимости привлечения капитала для компаний с высокой степенью ESG-соответствия.
Важно подчеркнуть, что такой подход сочетает в себе идеологию и бизнес: компании, приверженные принципам ESG, считаются способными обеспечить более устойчивый доход инвестору. ESG-соответствие становится для западных компаний и обязательной частью отношений с партнерами.
В начале 2021 г. компания Unilever, имеющая партнеров в 190 странах, объявила, что обяжет их платить своим сотрудникам зарплату не ниже минимума, который покрывает основные потребности семьи и помогает ей разорвать порочный круг бедности.
Для российских компаний этот тренд представляет очень серьезный вызов. Вот лишь пара примеров. В декабре 2020 г. третий по размерам пенсионный фонд США заявил, что исключит из портфеля ценные бумаги нефтегазовых компаний, которые не выполнят в течение ближайших четырех лет выдвинутые им экологические требования. В этом портфеле есть ценные бумаги «Новатэка», «Роснефти», «Сургутнефтегаза» и «Татнефти».
А в начале 2021 г. стало известно, что крупнейший в мире облигационный фонд PIMCO отказался приобретать социальные облигации ОАО «РЖД», так как в структуре грузоперевозок компании карбоносодержащие грузы составляют более 50%.
Только спекулянты
Отношения России и Запада в обозримом будущем будут оставаться напряженными или очень напряженными. Это само по себе отпугивает значительное число крупных долгосрочных западных инвесторов — а именно они сохранят доминирующие позиции на мировом инвестиционном рынке. Ни китайские, ни арабские инвесторы не смогут выступить значимой альтернативой для российских компаний. Поэтому нежелание российских компаний добиваться хорошего ESG-соответствия может быть серьезным дополнительным негативным фактором.
В таком случае резко вырастет риск превращения страны в поле для краткосрочных инвесторов с очень высокими ожиданиями по доходности, не уделяющих существенного внимания ESG-соответствию. Может сформироваться порочный круг, и российские компании окажутся в инвестиционном гетто. Значительное повышение внимания к вопросам ESG становится для российских компаний важнейшим способом удержания качественных зарубежных инвесторов и партнеров из числа крупнейших западных компаний. Обострение экологических и социальных проблем в стране также требует повышения внимания к ним со стороны российского бизнеса.
Советы совету директоров
Аббревиатура ESG носит идеологический характер. С управленческой точки зрения первичным в ней является G — именно организация корпоративного управления определяет, насколько глубоко и последовательно реализуются цели E и S. Ключевую роль в этом процессе должен играть совет директоров компании. Его задача — наглядное подтверждение сближения ESG-политики компании с соответствующими международными рекомендациями.
Выделю основные блоки работы совета директоров по реализации ESG-политики:
- формирование состава совета с учетом гендерной диверсификации, представительства стейкхолдеров, большой долей независимых директоров, и высокий вес вопросов ESG в работе совета;
- значимое повышение веса E- и S-целей при оценке деятельности компании и в мотивации ее топ-менеджмента;
- мониторинг новаций в международной регуляторике и практике ESG: как инвестиционные и кредитные аналитики, рейтинговые агентства, специализированные международные организации (CDP, CDSD, IIRC и т.п.) и СМИ (особенно западные) оценивают ESG-риски компании и как менеджмент учитывает эти оценки в своей деятельности;
- значительное повышение внимания к E и S в потоке раскрываемой компанией информации, в том числе в публичной риторике членов совета, топ-менеджмента и основных акционеров.
За последние годы Россия стала восприниматься как страна, противопоставляющая себя Западу на уровне базовых ценностей. Поэтому для российских компаний будет полезным активное публичное признание важности тематики ESG, соответствующее понимание целей ведения бизнеса. Ситуация, когда декларации такой идеологической лояльности опережают реальные темпы соответствующих управленческих изменений, несет для российских компаний гораздо меньшие риски по сравнению с высмеиванием «тунбергизации» мирового развития, агрессивным отстаиванием принципов традиционной экономики и конспирологическими рассуждениями.
Логичную и последовательную политику проводит Банк России. Закрепив положения международной лучшей практики корпоративного управления на нормативном и квазинормативном уровне, ЦБ начал аналогичную работу в отношении ESG-соответствия.
Повышение качества ESG-политики в российских компаниях постепенно идет. Но инвесторы, работающие на российском рынке, гораздо меньше поощряют улучшение ESG-показателей, чем инвесторы на западных рынках. Поэтому полезно, чтобы государство стимулировало ESG-прогресс — например, при заключении госконтрактов или при поддержке банковского финансирования, и госбанки могли бы выступить пионерами. Полезным является существование различных независимых оценок (рейтингов) корпоративного управления и ESG-соответствия. Они значительно помогают стейкхолдерами в формировании собственной всесторонней оценки.
