Масштабный внешнеполитический провал, которым обернулась в последнее время попытка Кремля «поставить на место» США и НАТО, описывается в России в категориях «враждебности» Запада в отношении нашей страны — именно ею ныне принято объяснять неготовность наших «партнеров» к диалогу по проблемам безопасности. Ежедневно мы читаем десятки новостей о том, как «бесноватые западные политики» планируют новые санкции (причем готовы ввести их даже без веских поводов); как интересы России не принимаются во внимание; как негативное отношение лично к Владимиру Путину становится чуть ли не обязательным для западных политиков.
Между тем мне кажется, что такие представления не имеют ничего общего с реальностью. Своим «врагом» Владимира Путина считают сейчас в основном не руководители государств, даже крайне негативно или с большой опаской относящихся к России, а политики, если так можно сказать, «второго эшелона», стремящиеся завоевать популярность; журналисты, «ловящие» читателей и зрителей на максимально резкие формулировки; и эксперты по России, которым банально выгодно поддерживать в политических истеблишментах максимально внимательное отношение к объекту исследования. Между тем подавляющее большинство западных политиков, от которых подчас вполне обоснованно ждали более жесткого тона в отношениях с Россией, приходя к власти, проявляют себя если не откровенными путинферштеерами, то вполне адекватными собеседниками и партнерами.
Примеров десятки. Можно вспомнить Эммануэля Макрона, которого российские СМИ максимально активно шельмовали перед победными для него выборами, а Владимир Путин финансировал и принимал в Кремле его главную соперницу Марин ле Пен. Всего несколько лет спустя французский президент стал инициатором восстановления формата отношений «Россия — ЕС», за что его заклевали партнеры по Европейскому Союзу, а сейчас Париж является чуть ли не самым активным участником столь ценимого Москвой «Нормандского формата». Новый германский канцлер Олаф Шольц также рассматривался как человек, не склонный к любвеобильным отношениям в Россией — тем более что Москва как могла поддерживала немецких экстремистов из Die Linke и AfD, — но в последнее время он готовится к визиту в Россию, а «зеленая» министр иностранных дел уже провела вполне миролюбивые переговоры с российскими официальными лицами; несмотря на следование формальностям и некоторые нервотрепки, Германия остается приверженцем «Северного потока — 2» и отказывается поставлять оружие Украине. Наконец, можно вспомнить сколько уважаемых людей предсказывали, как «размажет» Владимира Путина Джо Байден, если победит Дональда Трампа, но именно новый американский президент провел встречу в Женеве, выразил поддержку «Минским соглашениям» и спустил на тормозах несколько санкционных пакетов в отношении Москвы.
Получается, что «враги» Владимира Путина быстро прекращают быть таковыми в случае своего прихода к власти, — и в этом для меня нет ничего удивительного (я за месяц до победы Джо Байдена на выборах писал о том, что для России он будет лучше Дональда Трампа).
Превращаясь из охотника за голосами избирателей в представителей интересов своей страны, ее граждан и ее бизнесменов, люди меняют свою риторику — ведь сотрудничество с Россией приносит много выгод, а вражда с малопредсказуемым режимом никому не нужна.
В США, как известно, многие крупные предприниматели «авансом» выступили за смягчение еще не принятых санкционных мер; в Германии все понимают значение газовых поставок; во Франции придают важное значение историческим политическим связям; и даже в Великобритании вряд ли решатся выгнать из страны осевших там российских миллионеров, на которых «кормятся» банки, юридические компании и продавцы недвижимости. Конечно, такое нельзя сказать обо всех западных политиках, но исключениями являются в основном те, в которых генетическая память народа требует относиться к России как к источнику смертельной угрозы.
При этом, однако, и времена, когда Владимир Путин мог делать иностранных политиков друзьями, тоже, похоже, прошли. Герхард Шредер и Сильвио Берлускони давно не у дел; с Джорджем Бушем отношения расстроились еще когда он был у власти; все прочие пытаются просто делать с Россией бизнес, а не «заглядывать Путину в душу». Близкие союзники, которых часто предъявляют публике как образец полного душевного единения, на самом деле слишком дорого стоят нашему бюджету: я не говорю о таких счастливчиках, как Александр Лукашенко или Николас Мадуро, но даже заехавший недавно «на огонек» и принявший в пяти метрах от Владимира Путина неустановленный напиток Виктор Орбан получил за вежливый визит $2 млрд российского кредита на строительство окружной железной дороги вокруг Будапешта (в дополнение к ранее освоенным €10 млрд на строительство атомной электростанции, срок погашения которых был недавно продлен).
Друзья из Ирана, Китая или Никарагуа также неплохо капитализируют «великую дружбу» с нынешним хозяином Кремля, и осуждать их за это было бы странно.
Таким образом, я бы рискнул утверждать, что с того момента, как ответ на вопрос «Who is Mr. Putin?» стал для мировой политической элиты очевидным, общение с российским лидером превратилось в действо, где нет места эмоциям.
Зато последние просто кипят там (и до тех пор), где (и пока) шансов на такое общение не наблюдается. Европейский парламент, Совет Европы, Палата общин, американский Конгресс — вот где бушуют страсти и обличается агрессивный, коррумпированный и погрязший в преступлениях российский режим. Здесь вручают премии Алексею Навальному, продвигают «Закон Магнитского» и проводят многочисленные слушания с участием российских диссидентов, прекрасно зная, что с пониманием относиться к происходящему в России можно либо только если самые главные в твоей жизни выборы давно остались позади, либо твои интересы окончательно сместились к бесплатным поездкам в Крым и получению гонораров от российских информационных помоек (иначе можно быть даже таким уважаемым многолетним конгрессменом, как Дейна Рорабахер, или депутатом, как Тьерри Мариани, но проиграть выборы чуть ли не в момент оргазма от ментального слияния с Владимиром Путиным).
Политика большинства ведущих держав (Россия является тут очевидным и редким исключением) ориентирована на реальные достижимые цели и управляется идеями прагматизма. Именно поэтому «враги» Владимира Путина будут раз за разом превращаться в его партнеров, но не становиться друзьями человека, который давно выбрал себе уделом беспросветное одиночество, воспринимаемое им самим как подтверждение собственного величия…
Колонка впервые опубликована на сайте Znak.com
