«Hесанкционированный концерт» Алексея Иващенко и Георгия Васильева, легендарных «Ивасей», не выступавших двадцать лет, стал событием не только для москвичей. Не помню, чтобы читал в последнее время такое количество отзывов на что-либо и получал столько ссылок, сколько получил на это выступление.
За этим прекрасным дуэтом слежу много лет, кое-что из из репертуара даже исполняю сам. Георгия Васильева помню еще по знаменитому Октябрьскому райсовету Москвы 90-х годов — как специалиста по градостроительству и как избранного по конкурсу главу исполкома Совета. И по «Норд-Осту» их с Алексеем Иващенко тоже прекрасно помню... Именно после теракта на Дубровке «Иваси» перестали выступать вместе.
Спустя двадать лет они вернулись для единственного бардовского концерта. С оглушительным успехом. Вернулись на один раз, чтобы дать собравшейся аудитории два часа свободы.
И неважно, что песня «Мы не нули», после которой зал аплодировал стоя, написана не после февраля, а полтора года назад. Её припев —
«Мы не нули, мы не нули,
Нас не загонишь пинками в загоны.
Мы не нули, мы не нули,
Мы — единицы, и нас миллионы», —
важен и нужен именно сейчас, когда огромное количество людей охватывает уныние и разочарование. И охватывает именно потому, что им кажется, что они в подавляющем меньшинстве. Что они загнаны — пусть и не в загоны, но в политическое гетто, за пределами которого беснуется агрессивно-послушное большинство, одобряющее «спецоперацию» и разговаривающее фразами из телевизора.
«При производстве этого ток-шоу
Используется свежее говно.
Оно, конечно, веса небольшого,
Зато легко пробьет любое дно», —
поют «Иваси», и перед глазами сразу встают создатели отечественного аналога «Радио тысячи холмов» — бесконечные Соловьевы и Киселевы, Скабеевы и Красовские, по которым плачет уже не люстрация, а суд, которые непрерывно разжигают ненависть и злобу, и все это оборачивается кровью.
Когда-то, много лет назад, авторская песня была для очень многих (и я не исключение) одной из «отдушин», способом пассивного протеста, позволяющего отгородиться от постылого советского мира с его лицемерием, ложью и духотой, и уйти в другой, нормальный мир, где добро было добром, а зло — злом.
А у таких, как Александр Галич, авторская песня становилась еще и беспощадным разоблачением зла, притворяющегося добром. Давно, в начале 90-х, мне казалось, что его песни — о том, что никогда больше не повторится. Что они, конечно, замечательно точные, но уже не актуальны.
Оказалось, что все-таки снова актуальны. И «Смеешь выйти на площадь», и «Как мать говорю, и как женщина», и «А у гроба встали мародеры», и «Вот как просто попасть в палачи», и, конечно, «Граждане, Отечество в опасности — наши танки на чужой земле».
И по той же причине москвичи восхищенно слушали песни Алексея Иващенко и Георгия Васильева.
