Неизвестно, и вряд ли станет известно, сколько именно, но демографы дают примерные оценки в 600–800 тыс. человек. В масштабах огромной страны это вроде бы не очень много, но в основном, судя по всему, это в основном высокообразованная публика.
Внезапная адаптация
Я начала свое исследование высокообразованной российской эмиграции новой волны 1 апреля 2022 г. и с промежутками примерно в полгода беру интервью у уехавших. Принципиально я обращаюсь именно к людям образованным, в основном жителям Москвы и Санкт-Петербурга, тем, отъезд которых принято называть «утечкой мозгов».
Мне важно понять, как они адаптируются в новых странах, переезжают ли из страны в страну, как себя чувствуют, как складывается их новая самоидентификация, рассматривают ли возможность при благоприятных политических обстоятельствах вернуться обратно. Все мои респонденты не поддерживают спецоперацию, являются ее противниками. Одна из важных задач моего исследования — понять, как с течением времени происходит интеграция новых иммигрантов в жизнь страны, где они вольно или невольно оказались. Достаточно часто, не имея выбора, они оказываются совсем не в той стране, о которой мечтали, а хотели почти все, даже часть репатриантов в Израиле, жить в Европе или США.
Резкая смена страны даже в самых благоприятных условиях требует серьезной адаптации, это сложный практически для любого человека процесс. Когда это происходит внезапно, люди не готовятся к отъезду, что и происходило прошлой весной с началом спецоперации, а потом осенью, адаптация и тем более интеграция в новый социум происходят еще тяжелее. Поэтому понятно, что на первых порах людям не хочется выходить из зоны комфорта, они стараются общаться преимущественно со своими, тоже россиянами. Общий язык, общая культура, общие проблемы — все это объединяет, особенно если происходит взаимопомощь.
Прошлой весной у приехавших в страны массовой иммиграции была особенно сложная ситуация: не было понимания, как решать самые важные на первом этапе задачи (снять жилье, оформить банковскую карточку и пр.). Поиск работы — это уже следующий, гораздо более сложный этап. Поэтому моментально возникло огромное количество сообществ в интернете для обмена опытом.
Какая-то помощь в решении проблем поступала от «старых» эмигрантов, но ее было недостаточно. С весны по осень 2022 г. эти сообщества не только разрослись, но стали намного разнообразнее с точки зрения состава участников и тематической направленности: жители конкретного города, семьи с детьми, любители разного рода видов досуга и путешествий, выпускники одних и тех же школ и вузов. Список можно продолжать бесконечно.
Собственная инфраструктура
Очень быстро эти онлайн-сообщества выходили за рамки интернета, люди стали встречаться лично, проводить досуг. Формы досуга в точности воспроизводили и пока воспроизводят российские. Плюс огромное количество разных концертов, лекций, выступлений разных российских артистов. Фактически социальная жизнь воспроизводит все принятые в прежней жизни формы.
Общение с местными жителями минимально, довольно мало кто начал учить язык новой страны, во многом потому, что зачастую страна не рассматривается как место длительного проживания. За прошедшие полтора года немногие мои респонденты остались в той же стране и городе, куда приехали из России. Лидером по числу переездов стала молодая семейная пара, сменившая шесть стран, пока не нашла постоянную работу в США. Там супруги нашли работу в разных городах, поэтому ищут возможность объединиться в одном из них или в каком-то другом.
Турбулентность и неопределенность жизни настолько возросли, психологически это создает такие сложности, что желание находиться среди своих, таких же, не выходить за пределы комфортного русскоязычного пузыря, очень велико. Многие участники исследования говорили, что это не очень хорошо, потому что мешает встраиваться в новую жизнь, общаться с людьми не из своего круга, но пока сил на это у многих не хватает. В разных странах новые эмигранты создают русские или международные школы, теперь уже и факультеты в университетах, обращаются к русским психологам, парикмахерам, сантехникам, автомеханика и пр., то есть там, где это возможно, создают свою инфраструктуру.
Развилки эмиграции
Несколько лет назад я брала интервью у молодых интеллектуалов, уехавших из России учиться в университеты (преимущественно на PhD) или работать в крупные мировые компании. Хотя они приезжали туда надолго и именно в те страны, где хотели бы жить, но стремление во внерабочее время общаться со своими, на родном языке тоже было очень сильным. Как укоризненно сказал один из респондентов: «Они везде создают себе маленькую Россию. Зачем тогда было уезжать из большой?»
Уезжали тогда совсем по другим причинам, стремясь повысить свой профессиональный статус, подготовившись к отъезду, не испытывая таких психологических, финансовых, профессиональных сложностей. Но и тогда стремление быть в кругу своих было сильным. В ситуации чрезвычайной, в которой оказались нынешние эмигранты, это стремление еще сильнее, поскольку помощь и поддержка требуются еще больше. И в большинстве случаев люди действительно эту поддержку получают и стремятся оказать другим.
Новых «маленьких Россий» гораздо больше, чем было раньше: и число уехавших велико, и разбросало их в огромное количество стран, в большинство из которых не ехали их благополучные предшественники. Тем не менее мы уже видим, что люди организуются для совместной деятельности, которая, как он уверены, полезна для них самих, а иногда и для местных жителей. Так, в ряде стран появились русскоязычные волонтерские организации по уборке мусора, организации по взаимопомощи, по помощи беженцам и пр. Поскольку приехало много успешных и активных людей, если они определились с местом жительства, чувствуют себя уверенно (не во всех странах это, к сожалению, происходит), то начинают создавать бизнесы, направленные не только на своих, но и полезные странам, где они оказались.
Пока можно только строить прогнозы о том, что будет дальше. Уверена, что вряд ли русскоязычные комьюнити будут создавать что-то вроде чайнатаунов или Брайтон-Бич, то есть места компактного проживания. Такие «маленькие России» очень маловероятны. Постепенно, с течением времени, когда ситуация с местом жительства и работой у новых эмигрантов стабилизируется, неизбежно начнутся процессы интеграции при сохранении связей со своими соотечественниками.
И вот здесь возможны две развилки. Будет взят тренд на полную интеграцию, «растворение» русскоязычного комьюнити в местных фирмах и университетах. Или будет еще и процесс создания новых бизнесов, учебных заведений, медицинских и юридических центров на языке страны, но с преобладанием «своих» сотрудников. Это в первую очередь зависит от политических обстоятельств, будет ли это допускаться законодательством и местными правила, насколько доступным будет полу.
В первом случае новая русская эмиграция перестанет быть особенно заметной, во втором — русскоязычное сообщество окажется частью деловой жизни разных стран, а может быть представленным в политической их жизни. Такой вариант тоже не исключен в силу высокого профессионального уровня тех, кто для России стал «утекшими», а для ряда других стран — «притекшими» мозгами.
